В прошлогоднем послании президент Касым-Жомарт Токаев подчеркнул, что образовательная система должна трансформироваться с учетом потребностей рынка труда. Отмечая кадровый голод в отдельных отраслях национальной экономики, глава государства поручил предметно заняться образованием. Как казахстанская система образования меняется под запросы рынка труда и какие проблемы здесь существуют – в интервью с научным руководителем проектов Центра аналитических исследований «Евразийский мониторинг», ассоциированным профессором Высшей школы социально-гуманитарных наук Международного университета Астана Таисией Мармонтовой, сообщает ИА El.kz.
- Таисия Викторовна, президент Касым-Жомарт Токаев в своём прошлогоднем послании отметил, что ряд отраслей национальной экономики испытывает кадровый голод, особенно по техническим и рабочим специальностям. Какая складывается картина на сегодняшний день?
- То, что сегодня у нас есть проблема по ряду специальностей, это действительно так. Мы проводили аналитику, согласно которой есть большой кадровый дефицит именно в инженерных специальностях. У нас не хватает гидроинженеров, большие проблемы у нас с нехваткой главных энергетиков. Мы собирали статистику по ряду объектов энергетической отрасли на севере Казахстана и пришли к выводу, что практически повсеместно там работают люди предпенсионного возраста.
Аварии на теплоэнергообъектах в регионах Казахстана и наводнение 2024 года показали, что проблема с кадрами в энергетике и гидротехнической отрасли существует, и эту проблему нужно решать быстро, в том числе повышая престиж этих специальностей. Не нужно сегодня стране столько юристов, экономистов и бухгалтеров, а вот хороший инженер будет гораздо ценен в плане своего ресурса и пользы государству, которую он может принести.
- На 2024-2025 учебный год Министерство науки и высшего образования РК выделило около 79 тысяч грантов для бакалавриата. Самое большее количество грантов направили на такие образовательные программы как "Инженерные, обрабатывающие, строительные отрасли" (19 344 грантов), "Педагогические науки" (13 735 грантов), "Информационно-коммуникационные технологии" (10 903 гранта), "Естественные науки, математика и статистика" (8 288 грантов). Как вы объясните такую расстановку приоритетных программ?
- Такую статистику по грантам я целиком и полностью поддерживаю, потому что без хороших инженеров у нас не будет качественной инфраструктуры. Инженерные специальности в эру цифровизации и компьютеризации – это инвестиции в будущее и возможность совершенствовать производство. Главное, конечно, чтобы было качество образования, чтобы инженеры были конкурентоспособны и обучались по новым образовательным программам. Огромная нехватка педагогов складывается, потому что мы молодая страна, которая переживает демографический рост. Дети идут в школу, соответственно, нужно большое количество педагогов как в городах, так и в селах. Мы видим, что даже столичные школы постоянно испытывают кадровый голод. В конце концов, выучив хороших учителей, мы в итоге получим качество по всем остальным специальностям. По информационным технологиям — в эпоху цифровизации все определяется компетенциями в IT и умением работать с информационными системами.
- Что предпринимают вузы, чтобы адаптировать систему под современные запросы рынка труда?
- Самостоятельно вузам адаптировать свои программы под требования рынка сложно. Попытки делаются, вузы вводят современные курсы, приглашают преподавателей-практиков, стараются все учебные программы, которые проходят сертификацию и утверждение соответствующих структур министерства, согласовывать и с работодателями. Но говорить, что это происходит успешно и что мы полностью адаптированы под требования рынка, достаточно сложно. В силу чрезмерной бюрократизации и гиперконтроля со стороны Министерства науки и высшего образования и Министерства просвещения. Нам не нужны такие огромные функции контроля, наоборот, нам необходимо внедрять бОльшую академическую свободу.
Занимаясь со студентами-практикантами в рамках работы в Центре аналитических исследований «Евразийский мониторинг», я вижу, что их знания зачастую оторваны, они не всегда ориентируются в процессах, очень многое нужно объяснять на пальцах. Включенность в процесс самих вузов будет работать хорошо, когда за профильными министерствами останется минимальный набор функций, вузы получат академическую свободу, а частные вузы «уйдут в рынок». Те вузы, которые выдерживают конкуренцию, к тем и пойдут студенты, те и будут адаптированы под рынок.
- Учебные заведения должны выстраивать долгосрочные партнёрские отношения с потенциальными работодателями, сказал президент в прошлогоднем послании. Как сейчас это работает в вузах Казахстана?
- Тут у нас складывается ситуация «гладко было на бумаге, да забыли про овраги». Министерство науки и высшего образования требует своего рода отчет по государственным грантам, запрашивая у студентов справку с места работы. Пока студент её не принесёт, он не получает вкладыш от диплома. Получается, что формально у нас трудоустроены все, но куда они трудоустроены, останутся ли они там – это большой вопрос. С потенциальными работодателями нужно работать на уровне запросов – сколько им нужно экономистов, юристов, врачей, учителей, инженеров и тд. Это должен делать опять же рынок.
Скандал, который развернулся в этом году с распределением грантов, — это очень сложная проблема. Я вижу её изнутри как человек работающий в системе образования. Но это проблема аналитики, которая подошла к вопросу формально, посчитала, добавила квоты, и мы сейчас видим, что очень многие ребята, которые заслужили эти гранты, сейчас будут уезжать в зарубежные страны. Например, потому что в силу особенностей демографии та же Южная Корея, Гонконг, в наших лучших школах, как НИШ, имеют свои квоты и комиссии. Эти ребята, возможно, даже не заходили в систему ЕНТ. Этот же вопрос можно адресовать работодателям, чтобы усилить структуру целевых грантов.
У меня был положительный опыт трудоустройства талантливых студентов, так как я сейчас и преподаю, и занимаюсь аналитикой. Бывало, что замечаешь хорошего студента на втором-третьем курсе, начинаешь его приглашать на практику, подключать к проектам. Теперь мои бывшие студенты – это мои коллеги. Я их сама выучила, и мы имеем достойных экспертов.
- В прошлом году президент поручил внедрить Единую добровольную накопительную систему «Келешек», которая должна охватить детей с пяти лет. Эта программа должна предусматривать стартовый образовательный капитал от государства, ежегодную выплату государственной премии, инвестиционный доход. Эти накопления вкупе со средствами проекта «Нацфонд – детям» позволят им получить качественное образование. Программу «Келешек» обещают запустить до конца 2024 года. Что вы думаете о проекте и насколько актуальна эта инициатива?
- Это пример хорошей инициативы, потому что специфика Казахстана такова, что высшее образование – это самый мощный социальный лифт. Почему сегодня развернулся скандал из-за грантов? Потому что основной спонсор этих грантов – это государство. Многие самостоятельно оплачивают высшее образование, и для подавляющего большинства это очень большие деньги. С грантом же получается определенная «подушка безопасности», которая позволяет родителям дать возможность ребёнку комфортно войти во взрослую жизнь. Такой опыт практикуется во многих странах. Я знаю семьи, которые с семилетнего возраста ребёнка начинают копить деньги на его высшее образование, чтобы в будущем ребёнок, не входя в битву за грант, имел возможность получить качественное образование и профессию.
