Заключенные Карлага выводили новые сорта сельхозкультур и породы скота

Лагерь-совхоз развивался в двух основных направлениях – животноводческом и земледельческом. В начале 30-х годов XX века сюда завезли около 25 тыс. коров и 19 тыс. овец, которых отобрали у местных жителей. Под поля зерновых и огороды отвели более 11 тыс. га земли. Бесплатной рабочей силы в Карлаге было предостаточно. Сельское хозяйство за колючей проволокой велось эффективнее, чем в колхозах на воле. Сидельцы трудились в хлеву и на полях по 14–15 часов в сутки. Совхоз «Гигант» даже демонстрировал достижения на ВДНХ в Москве.

«Удельный вес сельского хозяйства в лагерном производственном комплексе составлял более половины, – отмечает в своей монографии «Научно-исследовательская деятельность учёных – заключённых Карлага в 1930–1950-е годы» кандидат исторических наук Кымбат Абдрахманова. – В нём, в свою очередь, преобладало растениеводство . Совхоз «Гигант» выполнял государственные задания по продаже государству хлеба и обеспечению хлебом «спецконтингентов». В 1940 году было собрано 6 820 тонн картофеля, 2 700 тонн ржи, 3 326 тонн пшеницы. Карлаг был полностью обеспечен овощными культурами».

Специалистов в области сельского хозяйства лагерю-совхозу бесперебойно поставляли органы НКВД. Недостатка во «врагах народа» в Карлаге не было. Согласно архивным материалам, до Великой Отечественной войны в Карлаге было 159 агрономов, 70 зоотехников по КРС и 15 – по овцеводству, 32 ветврача и 56 ветфельдшеров. После 1945 года их стало больше. Надо сказать, что «спецов» лагерная администрация ценила и берегла: часто для них создавали особые условия содержания.

Одной из тех, кому выпала нелегкая доля трудиться за «колючкой», стала сотрудница Всесоюзного института животноводства из Москвы Анна Ланина. Она попала в Карлаг в 1939 году как «член семьи врага народа». Анне Владимировне было всего 34 года, но, несмотря на молодость, её отправили руководить опытной станцией по животноводству. Она вместе с коллегами-зэками занималась выведением новой породы КРС – казахской белоголовой. И добилась успеха. Сейчас коровы этой породы есть практически в каждом крестьян­ском хозяйстве.

Надо отметить, что тем же делом занимались селекционеры в Семипалатинской, Акмолинской и Оренбургской областях. Но оказалось, в Карлаге вывели лучшее поголовье новой породы. За это Анне Ланиной и другим учёным присудили Сталинскую (Государственную) премию. Но им она не досталась.

«Создалось щекотливое положение: все специалисты, принимавшие участие в создании этой породы, были заключёнными или бывшим заключёнными, то есть имевшими судимость по статье 58 УК РСФСР, – написал в своих воспоминаниях карлаговец-зоотехник Яков Берг. – Присуждать им звание лауреатов Государственной премии было никак нельзя. Тогда руководство лагеря заготовило необходимые документы для снятия с Ланиной судимости и послало в Москву специального уполномоченного. В итоге судимость с неё была снята. Остальных же, в том числе и меня, в список не включили. Но поскольку представлять по такому большому хозяйству только одного кандидата было неудобно, в список в числе авторов породы включили начальника отдела животноводства Карлага Хлатина. Хотя он, овцевод по специальности, к этой работе не имел никакого отношения».

В Карлаге удалось вывести и новую породу полутонкорунных курдючных овец. Команду зоотехников, которая занималась её селекцией, возглавлял талант­ливый учёный Борис Фортунатов. Ему удалось добиться высокой мясной продуктивности, качест­венной шерсти и хорошей приспособленности к климату Центрального Казахстана. Овец новой породы даже возили в Москву на ВДНХ.

Борис Фортунатов, участник Первой мировой и Гражданской войн, попал в Карлаг как бывший эсер. Его приговорили к 10 годам тюремного заключения, но потом по настоя­нию влиятельных маршалов Ворошилова и Буденного это наказание сменили на ссылку. В результате учёный оказался в Карлаге, где трагически обор­валась его жизнь. В 1940 году 54-летний Борис Фортунатов заразился бруцеллезом и умер в больнице посёлка Долинка, в котором располагалось лагерное правление.

Учёным-заключенным удалось добиться успехов и в растениеводстве. Этому способствовал «враг народа», московский инженер-мелиоратор Дмитрий Усов. Он внедрил на территории Карлага поливное земледелие. По его проекту на лагерных полях прорыли сеть оросительных каналов-арыков. Это дало возможность получать высокие урожаи в зоне рискованного земледелия, то есть в Центральном Казахстане.

Надо сказать, что в Карлаге учёные выводили новые сорта зерновых и масличных культур, которые до сих пор сеют наши крестьяне. Одним из таких «спецов» был учёный-селекционер Василий Пустовойт. В 1930 году в Краснодаре его по ложному доносу обвинили в принадлежности к контрреволюционной организации «Трудовая крестьян­ская партия», осудили на 10 лет и сослали в Карлаг.

Здесь лагерное начальство узнало, что их новый сиделец – толковый агроном. Ему разрешили набрать себе команду и проводить селекционную работу. В лагере ученому удалось вывести новые сорта проса, ржи и подсолнечника с высоким содержанием масла в семечках. Труды Василия Пустовойта помогли в три раза повысить урожайность полей совхоза-лагеря. За такие заслуги селекционеру сократили срок на пять лет, и в 1935 году он вернулся в Краснодар.

Стоит отметить, что за долгие годы через Карагандинский исправительно-трудовой лагерь прошли сотни талантливых селекционеров, генетиков, агрономов и зоотехников. Конечно, судьба каждого из них трагична. Но эти люди заложили основу для развития сельского хозяйст­ва не только Центрального Казахстана, но и всей страны.